Исследователями давно уже было обращено внимание на то обстоятельство, что боспорские уступчато-купольные склепы напоминают эгейские ульевидные гробницы, так называемые толосы ( греч. "круглое в плане строение"), которые были широко распространены в Греции во второй половине II тысячелетия до н. э.51
В XVI в. до н. э. в эгейской Греция господствующий до того тип так называемой шахтовой гробницы сменился новой формой камерных гробниц. Последние представляли собой подземные, высеченные на склонах холмов в материковой породе (чаще всего в скале) пещерообразныв четырехугольные или круглые в плане комнаты с ведущим к ним дромосом и входным отверстием, обычно закрывавшимся каменной плитой. Такого рода камерные гробницы получили широкое распространение в Греции и на Крите, став господствующей формой погребальных сооружений на протяжении XVI-XII вв. до н. э. Вследствие часто происходивших обвалов породы, в которой гробницы были вырублены, возникла мысль о целесообразности облицовывать внутреннее помещение гробницы каменной кладкой. Последнее, по-видимому, и привело к изобретению в XVI в. до н. э. нового типа гробницы – толоса, т. е, ульевидного склепа с псевдо-купольным покрытием.52
Став излюбленной формой усыпальниц богатой знати, толосы открыли довольно большой простор для творческих возможностей эгейских строителей.
Самые грандиозные, технически совершенные, богато украшенные купольные гробницы были созданы в Микенах в XIV в. – это хорошо известные "сокровищница Атрея" или гробница Агамемнона, гробницы Клитемнестры, Гениев и др.53 Не менее величественная гробница-толос была сооружена тогда же в Орхоменах.54
Наряду с широко распространенными круглыми купольными гробницами эгейские строители делали попытки применять и прямоугольные склепы с уступчатым покрытием. Но этот тип сооружений не получил столь успешного развития, как круглые гробницы-толосы. Сохранившиеся образцы такого рода сооружений на Крите весьма примитивны.55
С упадком эгейских культурно-политические центров и материальным оскудением микенской знати стали довольно быстро исчезать и купольные гробницы. Их строили все реже и хуже, а к началу железного, века в Греции почти вовсе перестали применять; лишь в северной части Греции, в Фессалии и на Крите они удерживаются до IX-VIII вв.56 Однако образцы этой гробничной архитектуры как памятники старины, наиболее совершенные произведения которой находились в Микенах, были известны в Греции в античную эпоху. И когда появлялась необходимость в строительстве монументальных подкурганных гробниц (а спрос на них возникал, чаще всего на периферии античного мира: в Малой Азии, Этрурии, Фракии и т. д., где греки приходили в соприкосновение с варварскими обществами, находившимися на стадии военнной демократии), зодчие обращались к эгейским гробницам-толосам как к исходным образцам.
Так было в Этрурии, где в VII-VI вв. возникла серия подкурганных гробниц-толосов, с уступчатыми псевдо-куполами, поддерживаемыми иногда мощным подпорным каменным столбом, установленным в центре гробницы.57
В строительстве купольных гробниц Этрурии VII-VI вв. до н. э. нашла применение и эгейская форма усыпальниц с квадратной камерой. Больше того, именно в Этрурии, по-видимому, окончательно сложился и получил законченное выражение конструктивный тип прямоугольной в плане усыпальницы, покрытой уступчатым коническим куполом, который поддерживают угловые ступенчатые пандативы 58 (т. е. в принципе так же, как в склепе Царского кургана), хотя в Этрурии общее оформление таких гробниц неизмеримо грубее и примитивнее названного выше боспорского склепа.
Купольные гробницы микенского образца вошли в употребление в V-IV вв. до н. э. и во Фракии как курганные усыпальницы варварской фракийской знати.59 Гробница-толос IV в. до н. э., открытая в 1891 г. западнее Лозенграда, близ селения Ракошица, в южной Фракии,60 представляет собой близкую аналогию купольной гробнице Золотого кургана. Правда, дромос лозенградской гробницы имеет плоское, а не уступчатое покрытие, нижние части стен самой гробницы отвесны, и уступчатая кладка купола начинается не с самого низа, как в Золотом кургане; кроме того, уступы купольной кладки лозенградской гробницы профилированы посредством желобообразных вырезов, чего в Золотом кургане нет. Наконец, несколько различны и общие пропорции: в лозенградской гробнице высота почти равна ее диаметру, тогда как в Золотом кургане высота гробницы почти на 1/3 больше диаметра, И все же, несмотря на эти различия, в частности, оба указанные сооружения весьма близки между собой.
Во Фракии известно еще несколько купольных гробниц, открытых недавно, в начале 30-х годов текущего столетия, на территории южной Болгарии, в районе селения Мезек.61 Это прежде всего круглая в плане гробница Маль-тепе IV в, до н. э. Она имеет длинный дромос, вход в который завершен уступчатым перекрытием, совершенно тождественным уступчатым сводам дромосов в боспорских склепах типа Мелек-Чесменского кургана. Но самый дромос Маль-тепе и два находящихся перед купольной гробницей четырехугольных склепа хотя и покрыты ложным сводом, но все же значительно отличаются от боспорских склонов, так как выдвинутые с двух сторон плиты перекрытия косо стесаны и поэтому последнее имеет форму двух сомкнутых вверху наклонных плоскостей. В Курт-кале круглая купольная гробница (второй половины IV в. до н. э.) сочетается с расположенной перед ней квадратной камерой, имеющей уступчатый свод особой, неизвестной на Боспоре, конструкции (с диагональным расположением уступов).
Что касается круглых купольных гробниц, то и в Маль-тепе и в Курт-кале они чрезвычайно сходны с микенскими толосами типа микенской сокровищницы Атрея и по технике кладки и по характеру эллиптической кривой купола, хотя по своим масштабам фракийские гробницы значительно меньше микенских.
Некоторыми болгарскими археологами высказывалась мысль, что фракийские купольные гробницы являются прямым продолжением микенских культурных традиций, удержавшихся во Фракии вплоть до классической эпохи.62 Тезис этот в отношении купольных гробниц остается пока не доказанным, поскольку во Фракии такого рода сооружения известны по памятникам не ранее IV в. Таким образом, между самыми поздними эгейскими гробницами-толосами Фессалии и Крита (IX-VIII вв.) и наиболее ранними фракийскими аналогичными сооружениями получается разрыв но крайней мере в четыре столетия, и, следовательно, преемственность в смысле непрерывной линии бытования данных архитектурных форм на территории Фракии, начиная с позднемикенской эпохи, не установлена. Но если принять во внимание, что в VII-VI вв. строительство монументальных гробниц по принципу микенских толосов продолжало жить в Этрурии, а также в Малой Азии, то следует признать, что античное зодчество, в широком его понимании, не забывало микенского наследия и в более раннее время, т. е. еще до возникновения подобных гробниц во Фракии.
Возможно, опыт строительства фракийских купольных гробниц, был использован при возведении первых подкурганных склепов с уступчатыми покрытиями на Боспоре в IV в. до н. э. Культурные связи Боспора с Фракией, несомненно, существовали; важную роль в их развитии могло играть, в частности, фракийское происхождение династии Спартокидов. Все это делает вполне вероятным вышеуказанное предположение, тем более, что вторая область, откуда Боспор испытывал определенное культурное воздействие – Малая Азия – и где также известны гробницы с уступчатыми покрытиями,63 не дает столь близких аналогий Боспору, как, например, указанная выше фракийская гробница, открытая близ Лозенграда.
Однако следует особо подчеркнуть, что хотя строительство курганных каменных склепов с уступчатыми покрытиями на Боспоре и возникло в IV в. или в конце V в. до н. э., вероятно, под влиянием Фракии оно приобрело в Пантикапее и на азиатской стороне совершенно самостоятельное развитие, результатом которого явилось создание оригинальных и в полном смысле боспорских архитектурных памятников. Ни в Этрурии, ни во Фракии, ни в Малой Азии мы не найдем таких величественных, превосходно выполненных – и технически, и с точка зрения художественного воплощения архитектурного замысла – сооружений, как, например, гробница Царского кургана. Глубоко своеобразны и многочисленные гробницы типа Мелек-Чесменского кургана, представленные серией вариантов, свидетельствующих о непрекращавшихся творческих поисках боспорских строителей.
Заметим, что нигде вне Боспора нет столь совершенно разработанной конструкции прямоугольного склепа, покрытого пирамидальным уступчатым сводом. Все прямоугольные в плане гробницы с уступчатыми покрытиями во Фракии и Малой Азии устроены гораздо примитивнее, чаще всего путем последовательного диагонального расположения горизонтальных плит сначала над угловыми частями самой камеры, а затем над угловыми промежутками каждого нижележащего ряда плит.64
Использовав конструктивные принципы микенских купольных гробниц, возможно через фракийское посредничество, зодчие Боспора создали весьма интересные и в высокой степени оригинальные памятники гробничной архитектуры, наиболее выдающиеся образцы которой являются, безусловно, ценным вкладом в сокровищницу мирового зодчества.
Мы рассмотрели выше некоторые погребальные комплексы пантикапейского некрополя эпохи расцвета Боспора, характеризующиеся в своих основных чертах греческим обрядом, который соответствовал преобладавшему в указанное время греческому укладу культурной жизни в боспорских городах. Однако в некрополе Пантикапея и в ближайших к нему районах известны погребения той же эпохи, совершенные по скифскому обряду и сопровождающиеся скифскими вещами.
Самым замечательным погребальным памятником этого рода является знаменитый курган Куль-оба (по-татарски "холм пепла"), расположенный в 6 км западнее Керчи. Открытие в названном кургане погребения произошло случайно. В сентябре 1830 г. холм Куль-оба был облюбован как подходящее место для добычи строительного камня на постройку казармы в Керчи. Ломая камень, солдаты наткнулись на скрытую в насыпи кургана древнюю гробницу. К месту открытия были немедленно вызваны из Керчи представители власти. Сюда же прибыли и археологи Дюбрюкс, Ашик, Карейша;. под их наблюдением было произведено расследование кургана. Дюбрюкс составил детальное описание склепа, а также обнаруженных в нем захоронений и вещей. Найденные в склепе кургана предметы были вскоре отправлены в Петербург, где они вошли в музейное собрание Эрмитажа, образовав там основное ядро мировой коллекции древностей Боспора Киммерийского.65
Исследование кургана, к сожалению, не обошлось без весьма досадного осложнения. Описание гробницы и изъятие из нее вещей было произведено вчерне в течение трех дней. На третий день с наступлением вечера работы были прерваны, но с тем, чтобы их потом еще продолжить. Пользуясь тем, что приставленный к месту раскопок караул был снят, ночью в склеп проникли посторонние люди, которые, выворотив каменные плиты пола, обнаружили тайник. В нем оказалось ценных вещей, по-видимому, не меньше, чем было найдено внутри склепа. Все эти находки из тайника были, похищены, и лишь незначительную часть их удалось впоследствии скупить у населения Керчи.66
Сноски
51 Вопрос об историческом генезисе боспорских склонов с уступчатыми покрытиями рассматривается у С. А. Кауфман, ук. соч., стр. 11 сл.
52 О возникновении и развитии эгейских купольных гробниц см. статью: Karo. Mykenische Kultur. RE, Sup pi. VI, стб. 587 сл. (приведена вся основная литература вопроса). – Он же. Mykene. RE, XVI, стб. 1018 сл. – О скрытие купольных гробниц на Крите (ср.: С. А. К а у фм а н, ук. соч., стр. 14) позволяет теперь, повидимому, считать доказанным критское, а не микенское происхождение гробниц-толосов. Впрочем, это не меняет основного, ранее установленного положения, что купольные гробницы все же получили свое главное развитие не на Крите, а на территории материковой Греции в элладскую (микенскую) эпоху.
Насколько именно там в техническом отношении продвинулось строительство купольных гробниц, свидетельствуют несомненно имевшие место попытки (в Форике, Какавате) возводить толосы с применением настоящих купольных конструкций (см.: Karo. Mykenische Kultur. RE, Suppl. VI, стб. 589). О купольных гробницах интересный материал приведен также в статье: V. Ghapot. Tholus. Daremberg – Saglio, т. IX, стр. 269 сл.
53 H. В о s s e r t. Altkreta. Берлин, 1923, рис. 199-205. – Perrot-Chipiez. Histoire de Part dans Pantiquite, Париж, 1894, VI,. табл. III. – W а с e. Mycenae. Autiguity, 1936, декабрь, стр. 405 cл.
54 H. S с h I i e m a n n. Orchomenos, 1881, табл. 1 и 2. – H. Воssert, ук. соч., рис. 206 (фрагмент орнаментированного каменного потолка боковой гробницы).
55 С. А. К а у ф м а н, ук. соч., стр. 17. – R. С. Bosanquet. Excavations at Praesos. Annual of the Britisch School at Athens, VIII, стр. 245-248.
56 W. А. Heurtley and Т. С. S k e a t. The Tholos Tombs of Marmariane. Annual of the British School, XXXI, стр. 5-13. – С. А. К а у ф м а н, ук. соч., стр. 18 (со ссылками на: Р andlebur у. The Archeology of Crete. 1939, стр. 313). – A. A k e r s t r o m. Studiem uher die ofcruskischen Graber. Упсала, 1934, стр. 156, прим. 1-6.
57 A. A k e r s t r о m, ук. соч., стр. 141 (купольные гробницы VII в. в некрополе Poggio delle Granate), стр. 163 (купольная гробница VI в. Gasal Maritimo. Об этом же памятнике см.: Studi etrusci, IV, стр. 58-68. – P. M a n g a z z i n i, La tomba a tholos de Casalgia, Studi Etrusci, VIII, стр. 59-75 и рис. 25-26 (гробница датируется VI в. до н. э.).
58 A. A k е r s t r o m, ук. соч., стр. 156 cл., 187 cл. – Особенно близка склепу Царского кургана этрусская гробница, открытая близ Популонии в S. Cerbone и воспроизведенная (по Экерстрёму) у С. А. Кауфман (ук. соч., стр. 29).
59 О фракийских купольных гробницах см.: Изв. на Българск. археол. инст., XI, 1, 1937, стр. 1 -116.
60 F. W. H a s l u с k. A. Tholos Tomb at Kirk Kilisse. Annual of the Brit. School at Athens, XVII, стр. 76-79, табл. XX. – Изв. на Българск. археол. инст., XI, стр. 92 сл., рис. 104-107.
61 Изв. на Българск. археол. инст., XI, I, 1937, стр. 1 сл. – С. А, К а у ф м а н, ук. соч., стр. 20 сл., рис. 17-21.
62 Г. Казаров. Фракия, САН, т. VIII, гл. XVII, стр. 533.
63 С. А. К а у ф м а н. ук. соч., стр. 22-23.
64 Так устроены, например, перекрытия в вестибюле, т. е. в помещении, расположенном перед купольной гробницей Курт-кало (Изв. на Българск. археол. инст., XI, 1, 1937, стр. 81-83). Аналогичным образом устроены уступчатые своды в обоих склепах гробницы "С", открытой в 1933 г. близ Каралар – 40 км западнее Анкары (Remzi Oguz A r i k et J. С о u p r y. Les tumuli de Karalar et la sepulture du roi Deiotaros II. R. A., 1935, VI, 130-140). Дата караларской гробницы "С" точно не определена; повидимому, это сооружение эпохи эллинизма.
65 Отчет Дюбрюкса об открытии гробницы в кургане Куль-оба см.: ДБК, стр. XVII-XXVIII = ABG, стр. 6-16. – До сих пор это единственная наиболее полная публикация комплекса находок из гробницы Куль-оба.
66 Еще в 1859 г, в Керчи было приобретено путем покупки 18 золотых блях, происходивших из кургана Куль-оба (OAK, 1859, стр. XI).