Приложение 8
И. ГЕЛЬБ
ЗАПАДНОСЕМИТСКИЕ СИЛЛАБАРИИ
(Статья дается с сокращениями)*
*Тайны древних письмен. Проблемы дешифровки. Сб. статей. — М.: Прогресс, 1976.
1. ЗАПАДНОСЕМИТСКИЕ СИСТЕМЫ ПИСЬМА
2. КРИТИКА «ЕГИПЕТСКОЙ ТЕОРИИ» ПРОИСХОЖДЕНИЯ СЕМИТСКОГО ПИСЬМА
3. ВНЕШНЯЯ ФОРМА И ВНУТРЕННЯЯ СТРУКТУРА СЕМИТСКОГО ПИСЬМА
5. SCRIPTIO PLENA и MATRES LECTIONIS
10. РОЛЬ И МЕСТО ЗАПАДНОСЕМИТСКИХ СИЛЛАБАРИЕВ В ЭВОЛЮЦИИ И ИСТОРИИ ПИСЬМА
1. ЗАПАДНОСЕМИТСКИЕ СИСТЕМЫ ПИСЬМА
Прежде чем начинать обсуждение проблемы происхождения и характера семитских силлабариев (Примечание: И. Гельб употребляет термин "силлабариев" в расширительном смысле, включая в него все известные системы слогового письма, поэтому границы, выделяющие "семитскую" форму силлабария, — запись слога согласными буквами алфавита с произвольной незаписываемой гласной, у Гельба стерты, что позволяет ему относить к "семитским" любые формы чужого слогового письма, что неверно. Слово "семитским" поставлено в кавычки, т. к. нет доказательств, что этот вид письма действительно изобретен семитами, а не заимствован, поскольку, нет более неудобной системы записи семитского языка, чем этот силлабарий. В семитских языках определяющими смысла являются гласные, а здесь они опускаются. Далее все примечания и комментарии даны курсивом. — Л.Р.), имеет смысл вкратце ознакомиться с различными системами письма, существовавшими во втором тысячелетии до н. э. на обширной территории расселения семитоязычных народов (очень ласковый термин для погрома, учиненного семитскими кочевниками при вторжении в этом районе всем цивилизациям. — Л.Р.) от Синайского полуострова до Северной Сирии (далее мы будем употреблять термин «семитский» — алфавит, силлабарий, письмо — исключительно по отношению к системам письма, которые употреблялись народами, говорившими на северо-западных (то есть финикийском, древнееврейском, арамейском и др.) и юго-западных (то есть классическом арабском, южноаравийском, эфиопском и др.) семитских языках, а вместо термина «восточносемитский» будем употреблять термин «аккадский»).
Зимой 1904-1905 гг. английский археолог сэр Уильям М. Флиндерс Питри на Синайском полуострове, вблизи Серабит эль-Хадема, обнаружил несколько камней, покрытых знаками неизвестного дотоле письма. Открытие Питри вызвало незамедлительный и живейший интерес в научном мире. И как следствие его на Синайский полуостров были направлены новые экспедиции, обнаружившие там новые объекты с надписями этого же типа письма. Общее число текстов исчисляется ныне несколькими десятками. Датировка этой письменности и по сей день остается спорной, хотя большинство исследователей считает, на основании археологических данных, что надписи относятся примерно к 1600-1500 гг. до н. э. (неспециалисты не должны смешивать это протосинайское письмо с более поздней «синайской» письменностью, которая является связующим звеном между набатейским и арабским письмом).
Протосинайские надписи начертаны на камнях, часто — на статуэтках, изображающих богинь. Выполнены они, очевидно, семитами, которые работали в медных и бирюзовых копях в районе Серабит эль-Хадема.
Английский египтолог Алан X. Гардинер в 1916 г. заложил основы дешифровки протосинайского письма, предположив, что 4 знака на одной из статуэток богинь должны читаться как B'lt. Такое чтение имени известной семитской богини Баалат, по всей видимости, находит поддержку в том факте, что храм египетской богини Хатхор, отождествляемой с Баалат, был найден в Серабит эль-Хадеме.
Однако прогресс в дешифровке протосинайского письма очень незначителен со времени, истекшего после публикации работы Гардинера, — это ставит под сомнение сами основы дешифровки. Прогресс этот затруднен не только и не столько скудостью самих текстов, сколько фантастическими домыслами исследователей, пытавшихся прочесть в них имена Яхве и Моисея и историю исхода евреев из Египта! (На самом деле тексты являются не чем иным, как обычными посвятительными надписями.) Новейшая работа У. Ф. Олбрайта дает образец пути исследования, который может привести к полной дешифровке протосинайского письма.
Двигаясь от Синайского полуострова на север, мы попадаем на территорию Палестины. Здесь также были сделаны открытия, имеющие огромное значение для истории письма. В таких удаленных друг от друга местностях, как Бет-Шемеш, Эль-Хадр, Гезер, Лахиш, Мегиддо, Шехем, Телль эль-Хеси, Телль эс-Сарем и, возможно, Иерусалим и Телль эль-Аджжул, были найдены различные предметы (главным образом горшки и черепки) с короткими надписями, выполненными знаками, часть которых сходна с протосинайскими, а часть отличается от них.
Всего известно около десятка этих надписей. Однако ценность палестинских находок заключается отнюдь не в общем количестве текстов. Гораздо важней места находок этих надписей, ибо они позволяют сделать важный вывод: письменность была широко распространена в Палестине за несколько веков до еврейского вторжения. (Вторжение еврейских племен в Палестину датируется примерно XIII в. (1200г.) до н. э., — Прим, ред.). Даже беглый взгляд на эти надписи убеждает в том, что они относятся к разным периодам. Точная датировка текстов, разумеется, пока невозможна. Однако фрагменты из Гезера и Шехе-ма можно датировать временем около 1600-1500 гг. до н. э., а некоторые из надписей Лахиша — около 1300-1200 гг. до н. э. Наконец, черепок из Телль эс-Сарема и очень важный в эпиграфическом отношении наконечник копья, найденный крестьянином из Эль-Хадра, деревни, расположенной вблизи окрестностей Вифлеема, датируются примерно 1100 г. до н. э.
Каталог знаков, встречающихся в протопалестинских надписях, отсутствует (если отсутствует каталог знаков, решить - слоговое это письмо или алфавитный силлабарий — затруднительно. — Л.Р.), и поэтому мы не можем установить, в каком случае надписи представляют одну систему письма, а в каком — несколько систем. Хотя протопалестинские надписи и не прочтены, сам факт их существования на территории Палестины во II тысячелетии до н. э. говорит о том, что здесь была предпринята попытка — или даже ряд попыток — создать систему письма. Такие .попытки возникали в ту эпоху в Средиземноморье повсеместно.
Среди этих попыток на первое место, безусловно, претендуют загадочные короткие тексты, найденные в Кахуне (Файюм), предположительно датируемые временем фараонов XII династии, то есть первой половиной второго тысячелетия до н. э. Другой, также нерасшифрованный вид письма, был найден в Балуа (Иордания). Согласно Этьену Дриото, оно датируется временем, более поздним, чем правление Рамсеса III (около 1200-1168 гг. до н. э.).
Загадочная письменность, представленная надписью из трех рядов знаков, была найдена на каменном фрагменте в Библе (Финикия), где существовал и иной тип письма (протобиблское или «псевдоиероглифическое протобиблское»), созданный, вероятно, под влиянием эгейских слоговых письмен (линейное письмо А и Б, кипрский и кипро-минойский силлабарий {здесь следовало бы вместо силлабарий употребить термин слоговые письмена, а вместо слов "созданный под влиянием", можно было бы писать "формой письма", т. к. этнос был один — Л.Р.}). Другой, также нерасшифрованный вид письма был обнаружен на статуэтке из Библа.
Первым памятником протобиблского письма был фрагмент каменной стелы, найденный в 1929 г. и содержащий 10 строк. Затем в ходе раскопок Библа было обнаружено еще 9 объектов с надписями. Среди них две бронзовые таблички, четыре спатулы и три надписи на камне.
Протобиблское письмо было исследовано французским востоковедом Эдуардом Дормом. Согласно Дорму, текст длиной в 217 знаков содержит 53 различных знака; второй текст, состоящий из 461 знака, содержит 64 различных знака. Дюнан, однако, насчитывает 114 различных знаков в протобиблском письме; кажется, тут есть противоречие, ибо в двух надписях ограниченной длины (содержащих 53 и 64 разных знака) мы должны ожидать наличия полного силлабария, который должен содержать примерно 80-90 знаков (здесь опять под силлаба-рием Гельб подразумевает слоговое письмо, обычно силлабарий состоит из согласных звуков в 17-30 знаков, а слоговая система составляет при слогах, СГ — СхГ = 90-180 знаков, как, минимум — Л.Р.).
Дорм называет протобиблское письмо и слоговым, и алфавитным одновременно и даже настаивает на том, что это письмо могло содержать знаки для закрытых слогов типа «гласный плюс согласный». Эти факты несовместимы с тем, что мы знаем о системах письма средиземноморского региона, что заставляет сделать вывод о том, что протобиблское письмо могло иметь характер, сходный со структурой эгейских силлабариев. Но вполне возможно, что пересмотр и переклассификация, которые должен проделать проф. Дорм, смогут устранить трудности, стоящие на пути определения эгейской принадлежности протобиблского письма. Язык этих текстов считается семитским, точнее финикийским.
(Комментарий редактора и переводчика статьи Гельба А. М. Кондратова: Дешифровка Дорма неприемлема прежде всего из чисто методологических соображений. Дорм практически отождествляет около сотни знаков протобиблского письма, всего лишь с 20 чтениями, ибо фактически знаки, обозначаемые как k, k1, k2, k3, k4, k5), имеют одно чтение - [k]; знаки, обозначаемые как р, p1, p2, p3, p4 имеют лишь одно чтение - [р] и т. д. Таким образом, 20 фактических чтений «размещались» на месте сотни возможных слоговых чтений (ибо Дорм предполагал, что в протобиблском письме знаки могли передавать и сочетания типа «согласный + гласный? и сочетания типа «гласный + согласный»). Естественно, что при такой свободе выбора можно без особого труда получить осмысленное (если читать без огласовки) чтение кратких протобиблских текстов по-финикийски, ибо всегда в затруднительном случае для «увязки» можно посчитать неподдающийся отожествлению и невмещающийся в заранее намеченную схему знак омофоном еще одного «согласного + икс гласного» и получить искомый результат. Статистические подсчеты показывают, что протобиблское письмо было по своей структуре таким же, как и эгейские силлабарии, за тем лишь исключением, что в нем отсутствовали знаки для «чистых» гласных и имелись лишь знаки для сочетаний «согласный + гласный»).
Датировка протобиблских текстов все еще остается нерешенной проблемой. В то время как Дюнан относит ее к последней четверти III тысячелетия до н. э. или первой четверти II тысячелетия до н. э., Дорм занижает дату до XIV в. до н. э. Важность датировки связана с тем, что спатула с финикийской надписью 'Азарбаала (см. ниже) содержит также знаки, которые, согласно Дюнану, близки к знакам протобиблских надписей. В силу этого датировка протобиблского письма, возможно, должна быть значительно снижена.
Одно из величайших археологических открытий было сделано в конце двадцатых годов в захолустной маленькой деревушке Рас-Шамра, расположенной в нескольких милях к северу от Латакии (древняя Лаодикея), в Сирии, Случайная находка местным крестьянином подземного туннеля (в 1928 г.) повела к раскопкам городища, скрывавшего приморский процветающий древний город Угарит.
С точки зрения истории письма наиболее важное открытие в Угарите заключалось в находке глиняных табличек, покрытых знаками своеобразной клинописи. Это письмо содержало небольшое число различавшихся знаков и имело специальный знак для словораздела, что значительно облегчало дешифровку. В необычайно короткий для истории дешифровок срок письмена были прочтены Гансом Бауэром, Эдуардом Дормом и Шарлем Виролло (спустя всего лишь несколько недель после публикации первых текстов!).
Угаритское клинописное письмо содержит 30 разных знаков; из них 27 представляют собой знаки обычного семитского типа, передающие согласный плюс какой-либо гласный. Но в отличие от других семитских систем в угаритском письме употребляются 3 знака, передающие слоги 'a, 'i, 'u. Тексты датируются XIV в. до н. э. и передают семитский язык, родственный финикийскому и древнееврейскому. Употреблялось оно и для передачи хурритского языка, который в ту эпоху был широко распространен на территории Северной Сирии и Месопотамии...
Одной из наиболее важных находок, сделанных в последние годы в Рас-Шамре, было открытие древней «азбуки», порядок следования знаков в которой совпадал с порядком следования знаков в «алфавитах» более поздних западносемитских письменностей (финикийского, древнееврейского и др.)...
В середине девятнадцатого столетия была обнаружена древнейшая семитская надпись, выполненная «алфавитным» письмом, — знаменитый моабитский камень царя Меша', датируемый серединой IX в. до н. э. С той поры наши знания в области семитской эпиграфики значительно возросли благодаря находкам в Библе, позволившим провести более точную классификацию знаков ранних периодов развития семитского «алфавитного» письма.
В настоящее время древнейшей семитской надписью, выполненной этим письмом, считается надпись на саркофаге царя Ахирама и граффити на одной из стен гробницы Ахирама, обнаруженной в Библе. Обычно надпись Ахирама датируют XIII в. до н. э., основываясь исключительно на стратиграфии слоев, сравнивая ее с египетскими материалами. Моложе с точки зрения эпиграфики надписи 'Азарбаала и Йехимилка из Библа и надпись на бронзовом наконечнике стрелы, найденная в Рувейсе (Ливан). Наконец, примерно к X в. до н. э. можно отнести надпись Абибаала, которая по историческим данным может быть датирована временем правления египетского фараона Шешонка I (около 945-924 гг. до н. э.), а также надпись Элибаала, датируемую временем правления Осоркона I, сына Шешонка I (около 924-895 гг. до н. э.).
В связи с проблемой датировки древнейших финикийских надписей необходимо сделать следующее предостережение. Эпиграфические различия между самыми ранними надписями, такими, как надписи Ахирама, и более поздними, такими, как надписи Абибаала и Элибаала, не столь велики, как можно было бы ожидать, учитывая трехсотлетний промежуток между ними. Поскольку датировка надписей Абибаала и Элибаала X в. до н. э. бесспорна, с точки зрения эпиграфики целесообразно снизить датировку самых ранних надписей на два столетия (снижение датировки надписи Ахирама до XI в. до н. э., предпринятое различными исследователями и поддержанное Олбрайтом, подтверждается и археологическим материалом).
На основании наших знаний о ранних семитских системах письма мы можем реконструировать следующую картину:
1) Протосинайские тексты (около 1600-1500 гг. до н.э.) выполнены системой письма, состоящей из небольшого числа различных знаков, имеющих рисуночный характер (предмет, изображаемый знаком, может быть без труда опознан). Безусловно, до нас дошли далеко не все знаки протосинайского письма. Число знаков равно 31 (по Лейбовичу), но оно может быть сокращено, если принять во внимание, что знаки, считающиеся самостоятельными, могут оказаться лишь вариантами основных знаков.
2) Приблизительно к этому же периоду, до 1100 г. до н. э., относятся протопалестинские тексты из Гезера, Шехема и др. Хотя некоторые из знаков протопалестинского письма носят рисуночный характер, большинство знаков являются линейными, геометрическими. Ряд знаков, входивших в систему письма, видимо, не представлен наличными текстами. Ограниченность материала делает невозможным сравнение протосинайского и протопалестинского письма. Последнее, весьма вероятно, представляет одну или несколько попыток создать систему письма, сходную по внутренней структуре с протосинайской системой письма, но отличающуюся от нее по внешней форме знаков.
3) Все недешифрованные надписи из Кахуна, Балуа и Библа, возможно, являются образцами других попыток создать системы письма, сходные по своей внутренней структуре с протосинайским и протопалестинским письмом. Знаки имеют линейный характер.
4) Угаритское письмо XIV в. до н. э. представлено знаками из групп клинообразных черт (которые в связи с этим по необходимости имеют линейную форму). Попытки некоторых исследователей произвести угаритское письмо либо от протосинайского, либо же от месопотамской клинописи оказались неудачными. Хотя иноземное влияние могло сказаться на выборе внешней формы знаков, в большинстве случаев облик угаритских знаков является результатом свободного индивидуального творчества.
5) Наконец, около 1000 г. до н. э. появляются самые ранние библские надписи, выполненные «алфавитным» письмом, имеющим чисто линейную форму знаков. Число разных знаков равно 22. Из всех многочисленных попыток семитских народов создать новый тип письма это была самая успешная. Непосредственно от этого письма, как в отношении выбора внешней формы знаков, так и по своей внутренней структуре, происходят четыре основных вида семитского письма, представленные финикийской, палестинской, арамейской и южноаравийской ветвями. Последняя, южноаравийская, возможно, единственная из всех четырех ветвей, может быть непосредственно произведена из финикийского прототипа. Южноаравийское письмо, по всей вероятности, появилось в первой половине первого, тысячелетия до н. э., хотя различные исследователи предлагают как более раннюю, так и более позднюю датировку (так, А. Жамм датирует одну из недавно обнаруженных южноаравийских надписей IX—X вв. до н. э.). В южноаравийском письме 29 знаков; ряд этих знаков почти идентичен с угаритскими; но, кроме того, в южноаравийском содержится семь знаков, отсутствующих в финикийском письме. Форма знаков южноаравийского письма линейная, и, хотя некоторые знаки идентичны финикийским по форме, большая часть знаков является результатом самостоятельного творчества.
Если свести в единую таблицу знаки основных семитских систем письма и привести
соответствующие чтения знаков, нетрудно увидеть большое сходство формы и числа
знаков в финикийском, арамейском и палестинском письме. Большее число знаков
в угаритской, южноаравийской, эфиопской и арабской письменностях объясняется
тем, что языки, представленные этими письменами, содержали большее число разных
фонем, чем остальные семитские языки. (Это утверждение оказалось неточным.
Новые находки показали, что одновременно с угаритским клинописным «алфавитом»
из 30 знаков существовал и его вариант, имевший те же 22 знака, что и финикийское
письмо, между тем как в угаритском языке заведомо было больше 22 согласных.
Точно так же есть основание думать, что и в финикийском, сверх известных нам
22 согласных, существовали еще по крайней мере согласные 
и, возможно, 
, но они передавались теми же
знаками, что и s, 
, ', атакже 
.
— Прим. ред.)
Такова краткая история происхождения семитского письма — от различных попыток, начавшихся в середине II тысячелетия до н. э., до создания четкой системы, которая завершилась после 1000 г. до н. э. И здесь встает вопрос об исследовании истоков семитского письма, один из наиболее дискуссионных вопросов (см. книги Ф. Нейгебауэра — Л.Р.) в востоковедении. Полное освещение его потребовало бы целой книги, и даже простое перечисление различных точек зрения потребовало бы объема, намного превосходящего объем настоящей статьи. Поэтому мы отметим лишь, что выдвигались самые различные системы письма, существовавшие на Ближнем Востоке, в качестве прототипа семитского письма. Среди них — египетское, во всех трех его формах (иероглифической, иератической, демотической); ассирийская, вавилонская, шумерская клинопись; критское рисуночное письмо; кипрский силлабарий; хеттская иероглифика и даже германские руны!
2. КРИТИКА «ЕГИПЕТСКОЙ ТЕОРИИ» ПРОИСХОЖДЕНИЯ СЕМИТСКОГО ПИСЬМА
Среди многочисленных теорий происхождения семитского письма наиболее популярна так называемая «египетская теория», которая основывается почти целиком на формальном сходстве знаков. (Это не так. Обоснование египетского соответствия имеет более серьезную мотивацию, чем формальное сходство — Л.Р.) Обычная интерпретация сторонников «египетской теории» такова. Сначала формы знаков семитского письма были заимствованы прямо от знаков египетского письма (иероглифики, иератики либо демотики). Затем логографические значения египетских знаков, служивших для фонетической записи слов (или основ слов), были переведены на семитский язык и дали названия знакам письма. Наконец, семитские чтения знаков образовывались от соответствующих названий по так называемому акрофоническому принципу. Например, берется египетский знак для обозначения дома в качестве одного из знаков семитского письма. Затем египетское слово pxrx «дом» (значком х здесь и далее обозначается любой гласный звук, следующий за согласным — [а], [е], [i] и т. д.) переводится на семитский язык и получает звучание beth «дом» и становится названием буквы. Наконец, знак дома, передающий эту букву beth, получает чтение b по акрофоническому принципу.
Египетское происхождение знаков семитского письма подтверждается, по мнению многих исследователей, и тем фактом, что в обоих системах письма «алфавиты» сходны в том отношении, что они не имеют знаков для передачи на письме гласных звуков и являются так называемыми «консонантными алфавитами». Однако столь якобы «самоочевидное» сопоставление знаков показывает со всею очевидностью лишь слепоту исследователей, придающих значение внешней форме знаков и игнорирующих внутреннюю структуру системы письма. Находка протосинайских письмен, выполненных семитами на территории, подвластной Египту, дала новый импульс «египетской теории» происхождения семитского письма: протосинайские знаки были тотчас же объявлены долгожданным «недостающим звеном», соединяющим воедино египетские и более поздние семитские письмена.
Так было до тех пор, пока около четверти века назад проблема происхождения семитского письма не начала освещаться группой исследователей, стоящих на совершенно иных позициях. Главная идея их заключалась в том, что при анализе различных систем письма формальное сравнение знаков имеет гораздо меньшее значение, чем выявление внутренних структурных характеристик сравниваемых систем письма. Это положение отнюдь не ново. Уже в годы первой мировой войны и несколько позже Амелия Гертц и К. Ф. Леманн-Хаупт высказали эту мысль и показали на примере многих письменностей, существующих у племен, стоящих на низком уровне развития культуры, что внешние формы знаков свободно варьируются и изменяются, хотя их внутренние структурные характеристики возникают под воздействием стимула, полученного от знакомства с европейскими системами письма. После появления статей Иоганнеса Фридриха, Рене Дюссо и Ганса Бауэра этим идеям стали придавать должное значение...
Основной принцип прежних исследований заключался в том, что классические семитские письмена, начиная с надписи Ахирама, сравнивались с другой системой письма — египетской. Но даже и поныне среди сторонников «египетской теории» нет согласия в том, какая же из разновидностей египетского письма — иероглифическая, иератическая или демотическая — послужила прототипом для форм знаков семитского письма. (В египетском письме не разновидности, а функциональные формы письма: монументальная, документальная, скоропись, причем формы однозначно знаково связанные друг с другом, поэтому риторический вопрос Гельба некорректен — Л.Р.) И если ограничиться лишь одной из этих разновидностей — скажем, иероглификой, — встает вопрос о том, каким же образом из нескольких сотен иероглифов была отобрана основа для 22 знаков семитского письма? (Ясно, что если производить формы семитских знаков из иератики или демотики, или же из всех трех разновидностей сразу, то это отнюдь не облегчит задачу.) (Это ключевой вопрос: Гельб признает здесь, что в любой из форм египетского письма значительно больше, -несколько сотен, - чем нужно для создания "семитского силлабария из 22, согласных знаков", а это означает, что египетская система письма - слоговая, и еще, как подабает слоговому, - не прочтена, - это мнение крупнейшего авторитета А. Кондратова, - более того, еще не ясно, по какому принципу рождена скоропись из 22 согласных знаков без указания гласных, которая легла в основу семитских письменностей, но что знаки эти идентичны египетским, -вне сомнений. — Л.Р.)
Как яркий контраст этому стоит назвать хотя бы такое очевидное и убедительное происхождение знаков греческого алфавита из семитского письма, знаков хурритской клинописи из месопотамской, японского из китайского письма и даже кипрского силлабария из критского. Много лет назад я отмечал, что если в дискуссии по истории какого-либо алфавита одинаково можно выдвинуть десятки различных и противоречивых мнений, которые все основаны на формальных признаках, то следует поставить под сомнение само исходное предположение. Либо происхождение данной письменности в общих чертах наглядно прослеживается, и тогда дискуссия должна вестись в определенных рамках (как, например, в случае греческих букв, происходящих непосредственно из семитских знаков), или же существование многочисленных и противоречивых мнений свидетельствует о некорректности самого метода формального сравнения (как это имеет место при обсуждении проблемы происхождения германских рун). Отсюда следует вывод: когда нет согласия в том, какая из систем послужила прототипом для другой системы, то скорей всего, знаки этой системы не заимствованы со стороны, а являются результатом свободного и произвольного выбора форм. И анализ знаков семитского письма иллюстрирует это положение.
Существует мнение, будто знаки древнего финикийского письма происходят от рисунков. Знак, обозначающий букву 'алеф, образован от рисуночного знака, изображавшего голову быка; знак бет — от изображения дома и т. д. Но и здесь, как и в случае отбора египетских знаков, нет согласия между исследователями в том, какой предмет изображал первоначально тот или иной знак финикийского письма.
Поясним для несемитологов: исследователи толкуют знак 'алефа как изображение бычьей головы не потому, что знак действительно похож на форму головы быка, а просто потому, что в семитских языках слово 'aleph (название данной буквы) означает «бык» — ив силу этого предполагается, что знак изображал голову этого животного!
Ни один из знаков семитского письма не имеет формы, которая, бы явно
указывала на его первоначальный рисуночный характер. (Это неправда.
Приведем пример конкретного знака. В иврите есть знак 
"шин",
который имеет точную копию в египетском знаке-рисунке, изображающем три ростка
папируса из одной кочки, 
(см., например, [Д-19]
стр. 133, строка 2.77, знак 5 с конца строки. Сохранена даже несимметричность
ростков. — Л.Р.) Огромные трудности, возникающие при трактовке знаков как
рисунков, ярко видны из следующих примеров: ряд знаков, например знаки букв
хё, хёт, тёт, цадё, носят названия, которые не могут быть объяснены с помощью
слов какого-либо из семитских языков. С другой стороны, названия таких букв,
как, например, гимель, ламед, самех, коф, можно объяснить как слова семитских
языков, но соответствующие знаки очень трудно объяснить как происходящие из
подходящих по смыслу к этим словам рисуночных знаков. При этом некоторые знаки,
по всей видимости, имели разные наименования в различные периоды времени и в
различных районах. Так, знак, именуемый в ханаанском письме словом нун («рыба»)
— который, однако, не похож на изображение рыбы! — в эфиопском письме именуется
словом нахаш («змея»). Больше того: можно высказать предположение, что знак
зайин «оружие?» первоначально имел наименование зайит «оливковое дерево», ибо
соответствующая греческая буква называется дзета; греческая буква сигма происходит,
по-видимому, от слова, звучавшего по-финикийски примерно как шикм «плечо», в
то время как соответственный финикийский знак обычно именуется шин «зуб(?».
...Структура названий семитских знаков, оканчивающихся на согласный звук, сходна с названиями грузинских букв, где большинство названий оканчивается на звук н, например: ан, бан, ган, дон, эн и т. д.
Пожалуй, наилучшее доказательство тому, что знаки первоначально были не рисунками,
а являлись результатом свободного и произвольного выбора, дает сравнение пар
простых форм знаков — хё и хёт, нун и мём, зайин и самех, тав и тёт. Из этого
сопоставления, например, ясно, что знаки хё,хёт происходят не из двух различных
рисунков: чтобы получить h, к h была прибавлена черта; знак тав, имеющий форму
+, был окружен кружком О и тем самым был образован новый знак 
— тёт.
Вторым краеугольным камнем теории египетского происхождения семитского письма является предположение о том, что семиты называли знаки, заимствованные из египетских логограмм, переводя их на свой язык, и затем по акрофони-ческому принципу получали чтения знаков из этих названий. Иными словами, семиты должны были сначала назвать знаки и лишь затем получить их чтения! Однако в истории письма нет параллелей такому процессу развития. Рассматривая различные типы письмен, я обнаружил, что названия знаков в письменах возникают при выполнении следующих условий:
а) формы знаков, чтения знаков и названия знаков непосредственно заимствуются из одной системы письма в другую (греческие из семитских; коптские из греческих);
б) формы и чтения знаков заимствуются, а названия знаков свободно изобретаются или видоизменяются в последующие периоды существования письма (латинские из греческих, армянские из арамейских);
в) формы знаков и чтения знаков придуманы произвольно; затем к ним придумываются и названия знаков (славянская глаголица; германские руны). Последний случай особенно важен для правильного понимания ситуации, сложившейся при исследовании семитского письма.
Названия знаков глаголического алфавита — азбуки (слово происходит из наименований двух первых букв алфавита) таковы:
азъ «я», буки «буква», в
ди (от «знать, ведать»),
глаголь «говори», добро «хорошо», и т. д. В древнеанглийском руническом письме,
именуемом futhorc (слово происходит от наименований пяти первых букв алфавита),
названия пяти первых букв таковы: feoh «деньги», ur «дикий бык», thorn «шип,
куст», os «бог», rad «путешествие», cen «факел» и т. д. В целом все эти названия
имеют одну общую черту: очевидная связь между формами знаков и наименованиями
знаков отсутствует. Стоит отметить и тот факт, что названия знаков в древнеанглийском
руническом алфавите зачастую отличаются от названий скандинавских рун; например,
третий знак в скандинавских рунах именуется не thorn «шип», a thurs «великан»,
пятый знак — kaun «опухоль» вместо cen «факел» и т. д.
Принцип наименований букв столь же произволен, как и принципы той мнемоники, к которой прибегают при обучении детей письму: А — apple («яблоко»), В — bunny (ласковое название белки или кролика в сказках) и т. д. или, в другой системе: А — аре («обезьяна»), В — bear («медведь») и т. д. Подобный принцип произвольного выбора названий знаков применяется и в армии США: able («умелый») — для A, baker («пекарь») — для В, Charlie («Чарли») — для С и т. д. или, соответственно, в британском флоте: able — для A, boy («мальчик») — для В, cast («брось») — для С и т. д.
Если мы можем считать доказанным, что знаки древнефиникийского письма не происходят из рисуночных, то бессмысленно говорить о получении чтений этих знаков с помощью так называемого акрофонического принципа. Согласно этому принципу, знак получает чтение по начальной части слова, которое выражено этим знаком (так, если бы имелся знак, передающий слово «дом», то, следуя акрофоническому принципу, в алфавите этот знак дал бы чтение букве Д). Однако история письма показывает, что ни в египетской, ни в месо-потамской письменностях акрофонический принцип практически не применялся; случаи же спорадического применения его крайне редки и с большим трудом поддаются истолкованию.
Слоговые знаки в древних системах письма происходят из словесных знаков (логограмм), — но не по акрофоническому принципу эти знаки получали свои чтения! Вопреки мнению К. Зёте, ни в шумерском, ни в мексиканском письме нет свидетельств о существовании акрофонии. Тот факт, что в клинописи имеется слоговой знак, читающийся tu и как логограмма обозначающий слово tud «рожать», не означает, что слоговое чтение ш развилось по акрофоническому принципу из слова tud, ибо первоначально слово tud могло, — и так оно было в действительности — приобрести, вследствие процесса фонетического изменения, звучание [tu], из которого и было впоследствии получено чтение для слогового знака tu. Обычное египетское письмо также не несет в себе следов акрофонии. И лишь в позднюю эпоху упадка можно найти примеры акрофонического чтения некоторых знаков так называемого «энигматического письма»...
Если знаки семитского письма не могли происходить из рисуночных знаков, имевших логографическое чтение (знак = слову), то, конечно, невозможно утверждать, будто слоговые или алфавитные чтения знаков были получены из чтения логограмм с помощью акрофонического (или любого иного) принципа.
3. ВНЕШНЯЯ ФОРМА И ВНУТРЕННЯЯ СТРУКТУРА СЕМИТСКОГО ПИСЬМА
Теперь, когда мы показали слабость прежней и до сих пор широко распространенной теории происхождения семитского письма из египетского, мы изложим новую точку зрения. Для того чтобы лучше понять происхождение семитского письма, следует рассмотреть возможности происхождения письменностей вне семитской группы.
1 возможность. Формы знаков и чтения знаков заимствованы, как это имело место в греческом письме (где они заимствованы из финикийского письма).
2 возможность. Формы знаков целиком заимствованы, чтения же частично заимствованы, частично произвольно изобретены (происхождение мероитского письма из египетского).
3 возможность. И формы и чтения знаков частично заимствованы, частично произвольно изобретены (происхождение южноаравийского письма из северносемитского прототипа).
4 возможность, формы знаков заимствованы, но чтения знакам даны новые (системы письма, изобретенные индейцами племен саук и фокс). Принцип этот типичен для криптографии (так называемые «шифры замещения»).
5 возможность. Формы знаков частично заимствованы, частично изобретены, но знакам даны новые чтения (например, в слоговом письме индейцев чироки формы знаков базируются на формах знаков латинского алфавита, но имеют иное чтение).
6 возможность. Формы знаков изобретены произвольно и им даны произвольные чтения (как это имеет место в значительном числе письмен, таких, например, как балти, брахми, кельтиберийское, корейское, глаголица, древневенгерское, нумидийское, огамическое, руническое, йезидское, а также в целом ряде письменностей, созданных в наше время, главным образом в примитивных обществах: письмо ваи, баса, менде и др.).
В свете сказанного выше нет нужды обсуждать возможности того, что формы знаков
семитского письма могли быть заимствованы из какого-либо другого письма. Формальное
сходство семитских знаков со знаками других систем письма, отмечавшееся различными
исследователями, является не чем иным, как результатом случайного совпадения.
О том, что ложные результаты могут быть получены путем некритического сравнения
внешних форм знаков, наглядно свидетельствует формальное сопоставление знаков
древнефиникийского письма со знаками семи других различных систем письма, выбранных
наугад из числа письменностей, знаки которых в основном были заведомо придуманы
изобретателями этих письмен (брахми, йезидское, древневенгерское, корейское,
нумидийское, древнеанглийское руническое, сомалийское). Во всех восьми сравниваемых
системах письма существуют или очень похожие, или полностью идентичные знаки
(например, знак + встречается в древнефиникийском, брахми, йезидском,
древневенгерском, нумидийском, древнеанглийском, руническом; знак
— в древнефиникийском и древневенгерском и т. д.).
Причина такого сходства очевидна: хотя чисто теоретически нет никаких пределов числу линейных форм, которые могут употребляться как знаки письма, на практике употребляются главным образом простые формы типа прямых линий, треугольников, квадратов, кругов, ибо они легко запоминаются в процессе обучения письму. А число таких геометрических форм весьма ограничено. Так, Флиндерс Питри в своей книге... насчитывает всего лишь около 60 форм, употреблявшихся в качестве отметок или тамговых знаков в различных доисторических и исторических системах Средиземноморского бассейна...
Исключив теорию иноземного происхождения семитских знаков и считая их продуктом самостоятельного творчества, мы все же остаемся лицом к лицу с проблемой: какие же формы — линейные или рисуночные — лежали в основе семитских знаков. Формы знаков, известные нам по древнейшим памятникам семитского письма, начиная с надписи Ахирама, — линейные. Но были ли они таковыми во время изобретения этого письма? Или, быть может, линейность форм является результатом схематизации, упрощения форм рисуночных знаков?
Одно можно утверждать с уверенностью: с одной стороны, ясно, что ряд знаков семитского письма не происходит ни из линейных, ни из рисуночных форм. В пользу линейного происхождения семитского письма говорит линейный характер знаков многих письмен, являющихся результатом свободного творчества (как и семитское письмо; ср. 6-ю возможность приведенного выше списка). С другой стороны, мы должны помнить о различных протосемитских системах письма, существовавших на Синайском полуострове и в Палестине, которые датируются временем, предшествовавшим времени создания надписи Ахирама и других древнейших памятников семитского письма, — и в этих протосемитских системах рисуночные знаки широко распространены. Рисунки, конечно, могли в течение времени развиться в линейные формы — это обычный процесс, свойственный всем системам письма.
Но существуют ли какие-либо формальные соответствия между протосемитскими знаками письмен Синая и Палестины и семитскими знаками надписи Ахирама и ей подобных? Вопрос этот не может быть решен окончательно, ибо нет материала, достаточного для сравнения. По моему мнению, в середине II тысячелетия в районе расселения семитских народов было создано несколько различных систем письма, употреблявших как рисуночные, так и линейные формы знаков. Не исключена возможность сосуществования рисуночных и линейных знаков в одной и той же системе.
В целом же вопрос формального анализа протосемитской и семитских письменностей кажется второстепенным по сравнению с вопросом о внутренней структуре этих систем письма. И если по внешней форме знаков протосемитские и семитские письмена различны, то они полностью идентичны, по своей наиболее важной внутренней структурной характеристике: все они состоят из небольшого числа знаков (22-30), причем каждый знак выражает согласный звук и не указывает на характер сопровождающего его гласного...
Подобную систему письма естественно назвать «алфавитной». На на самом деле, как мы это постараемся показать ниже, она является слоговой системой письма, знаки которого передают сочетание согласного с произвольным гласным звуком. Конечно, практически большой разницы нет, будем ли мы транскрибировать знаки подобной системы письма с помощью одних согласных, например, как приведенное выше B'LT, или как BXCXLXTX, где знак х обозначает любой гласный (то есть знак Вх может читаться как слог ba, be, bi, bo, bu). Поскольку чтение гласных неизвестно, все равно нам приходится рассматривать знаки как чисто консонантные (согласные). Но это имеет огромное значение для теоретического анализа системы семитского письма и его места в эволюции письменности.
И первый вопрос, который встает в этой связи, таков: откуда же семиты могли заимствовать идею употребления знаков, которые указывают на произношение согласного, но не определяют последующего гласного звука? Ответ на него дать незатруднительно: из трех основных типов письма, которые могут приниматься во внимание — месопотамской клинописи, эгейского и египетского письма, — только последнее идентично с семитским письмом в смысле принципа отсутствия передачи гласных.
4. ЕГИПЕТСКИЙ СИЛЛАБАРИЙ
На протяжении всей своей многовековой истории египетское письмо оставалось словесно-слоговым («лого-слоговым»), то есть употребляющим как знаки для слов (логограммы), так и знаки для отдельных слогов. Термин «слоговый», применяемый нами для обозначения египетских фонетических (несемантических) знаков, следует понимать в его самом обычном смысле, то есть как систему, содержащую слоговые знаки (здесь заменено слово Гельба «силлабарий», что в контексте неверно, на правильный термин «слоговый» — Л.Р.). Эта простая терминология не имеет ничего общего с идеями некоторых египтологов, которые разделяют египетские «фонетические» знаки на две категории: «алфавитные», типа т, и «слоговые», типа tm.(Это не разница знаков, а разница систем их применения. О применении в Египте египетских алфавитов см. книги А. Кондратова и академика Струве. — Л.Р.)
Курт Зете убедительно показал, что такое разделение неоправданно, ибо оба типа знаков идентичны по структуре. (Так в этом-то всё и дело! Те же знаки, но для разных целей — и алфавит, и слоговое письмо. — Л.Р.) Почти все современные египтологи включают несемантические знаки египетского письма независимо от того, являются ли они односогласными или передают более одного согласного, в разряд «консонантных». Проблема состоит в том, были ли знаки египетского письма алфавитными и слоговыми, как считает большинство египтологов, или же исключительно слоговыми, как считает автор этих строк. (Так и не понял Гельб. что алфавитная форма использования тех же знаков для непосвященных иноземцев. но без указания гласной - это и есть происхождение семитского заимств_ованн.ого письма, — Л.Р.)
Я согласен с египтологами в том, что несемантические знаки египетского письма полностью указывали на состав согласных, но не передавали различий в гласных (Да! что можно египтянам, то трудно было семитам, для них гласные важнее, — и они их стали потом обязательно вставлять! — Л.Р.), следующих за согласными. Я всецело солидарен с Зете, например, в том, что знак, транслитерируемый египтологами как mn, мог передавать сочетания man, min, men, mun, mon позднейшего коптского языка. В самом деле, в египетском языке могли существовать такие слова, и они должны были передаваться знаком mn.
Конечно, с практической точки зрения нет особой разницы (для египтян! — Л.Р.) в том, будем ли мы транслитерировать египетские знаки посредством одних согласных,... записывать посредством букв mn, как это делают египтологи (и египтяне — Л.Р.), или же транслитерировать его как mxnx mxn(x), m(x)nx и т.д. (добавим: и т(х)п(х) — это и будет источник заимствованного семитского письма, мало подходящего для семитской речи, поэтому они и перешли потом к системе тхпх, точно фиксируя гласные — Л.Р.), воспринимая египетское фонетическое письмо как слоговое, в котором последовательно передаются согласные (т и п) и не указываются гласные (х). (Правильно, г. Гельб! Вы точно сформулировали источник заимствования семитами письма, как системы. Тем самым зачеркнув всё свое предыдущее изложение и доводы - Л.Р.) Однако, с точки зрения теории письма, различие здесь огромно. Египетские фонетические, несемантические знаки не были консонантными, ибо переход от логографии к консонантному письму, как это считает большинство египтологов, в истории письма неизвестен и немыслим, а известен нам лишь единственный путь развития: от логографии к слоговому письму. (Это если считать алфавит развитием! — Л.Р.)
Пути развития древневосточных систем письменностей, таких, как шумерская, хеттская, китайская, равно как и опыт создания новых письмен, предпринятый американскими индейцами и африканцами (чироки, бамум и др.), свидетельствуют о том, что эволюция всегда шла от логографической к силлабической стадии. (Неправда! Многие логограммы, особенно критские и китайские есть слиток, синтез, сумма, сложение слоговых знаков! — Л.Р.)
С точки зрения психологии это наиболее естественный путь развития. Первый шаг анализа слова состоит в том, что оно разделяется на слоги, а не на гласные и согласные звуки. (Правильно г. Гельб! Неужели непонятно, что этой фразой автор (Гельб) сам себя... покритиковал! — Л.Р.) Действительно, если учесть тот факт, что почти все местные африканские системы письма так же, как и системы письма, созданные американскими индейцами в новое время, остановились на слоговой стадии, не получив дальнейшего развития и не став алфавитными, то нужно сделать вывод, что создатели этих письменностей столкнулись с трудностями при разложении слова на компоненты из отдельных фонем. (Нет! Им просто не нужно было деградировать к алфавиту, это было их собственное письмо, а не взятое чужое. — Л.Р.) Таким образом, рассматривая египетские несемантические знаки как консонантные, мы не только игнорируем историю развития других систем письма древнего Востока, но и приписываем египетскому письму уровень абстрагирования, который был достигнут в греческом алфавите лишь тысячи лет спустя. (Опять нет! Алфавитное письмо — лишь транскрипция, и не может оно достигнуть уровня абстрагирования слогового письма. — Л.Р.) Как известно, египетский язык входит в большую семью семито-хамитских языков, (наше озвучивание египетских «детерминативов» ставит крест на этом утверждении — Л.Р.) одной из основных морфологических характеристик которой является сохранение «костяка» согласных и изменяемость гласных. (Изменяемость гласных - действительно основной признак семитских языков. Но запись в этом случае слова одними согласными - силлабарий - является наименее удобной и удачной формой записи для семитского языка, где так важны гласные! — Л.Р.) Так, например, абстрактный корень *ktb — «писать» принимает формы: kataba — «пишет», katib — «пишущий», kitab — «книга» и много других форм, производных от трехсогласной основы ktb путем изменения огласовки (вот и нужно - вставлять свои гласные - в чужую форму — Л.Р.). Разумеется, это отнюдь не значит, будто «гласные играли более важную роль в греческом языке, чем в семитских», или что «гласные менее важны в семитских языках, чем в индоевропейских», как зачастую утверждают некоторые филологи, ибо текст, в котором опущены гласные, можно читать с одинаковой легкостью — или с одинаковой трудностью — как на индоевропейских, так и на семитских языках: рский ткет бз глснх мжн чтт ткж кк ткет в ктрм пштс глснй. (Этим блестящим примером г. Гельб, наконец, себя высек(вск)! По-индоевропейски: на русском, египетском, шумерском, английском, латыни - это действительно читается легко, а вот на семитском уж нет! Вы не поймете - ktb -"писать" или "книга"? Здесь обязательно уж гласные нужно вставлять — Л.Р.)
Правда, в индоевропейских языках различия слов по грамматической форме и по смыслу чаще передаются окончаниями, тогда как в семитских языках главным способом словообразования и словоизменения является изменение состава гласных. (Золотые слова, г. Гелъб! Поэтому опускать гласные и считать при этом письмо удобным для семитов - абсурд. — Л.Р.) Но подобный способ образования форм существует и в индоевропейских языках, например в немецком (brechen, brach, brache, brich, gebrochen, Bruch, Bruche) или английском (sing, sang, sung, song). (Да, такой способ существует в и.-е. языках для отдельных слов, который противоречит общим грамматическим правилам, потому слова эти называются неправильными. — Л.P.) Относительная стабильность согласных и изменяемость гласных в семито-хамитских языках и послужила основной причиной того, что египтянами был создан силлабарий, который базировался на знаках, передающих лишь согласные (типа Сх, CxCx, где знак С обозначает согласный, а знак х — любой гласный).
Утверждение о том, что египетские фонетические знаки как односогласные, так
и передающие более одного согласного, всегда начинались с согласного звука,
расходится с мнением некоторых египтологов, полагающих, что «консонантные» знаки
египетского письма могли передавать один (или более) согласный звук плюс любой
гласный — как в финальной, так и в инициальной и медиальной позиции. Например,
знак РОТ мог передаваться знаками rа, r
, re,
r
, ar, r, er,
r и т. д., или знак ДОМ мог читаться как par,
per, apr, epr, epra и т. д. (так, например, считает А. Гардинер). (Но может
быть и иначе. Знак ДОМ, когда он один, т. е. обозначает сам себя, читается однозначно,
как смыслообразующий слог ПОР (порт, порог, пора), а в составе слова он читается
как слог ПО. — Л.P.)
...Однако нет нужды в графической интерпретации всех этих случаев, ибо появление префиксального ' ('алефа) может быть объяснено на чисто фонетической основе: 'алеф появляется как вторичный элемент, введенный перед двумя смежными согласными, чтобы облегчить их произношение.
Такое объяснение может быть подкреплено и фактами семитских языков, напр.: 'emna и min — «из» или 'uqtul, qutul <* qtul «убей!» и т. п. Толкование египетских знаков, передающих сочетание «гласный + согласный», может быть принято лишь после того, как будет твердо доказано, что первоначальные инициальные гласные (вроде тех, какие встречались в именах Амон или Осирис) могли свободно опускаться в классическом египетском письме.
Создание силлабических знаков, передающих два согласных звука, было относительно простым делом для египтян. Например, силлабический знак mxnx был образован из слова mxnx («доска для игры в шашки»), силлабический знак wxrx — из слова wxrx («ласточка», «большой»). Выбор односогласных знаков был связан с гораздо большими трудностями, так как в египетском языке имелось очень небольшое число односложных слов. Трудности эти были преодолены предпочтением односложных слов, которые оканчивались на так называемые «слабые согласные» (', у, w) или имели в конце суффикс -t — показатель женского рода, который мог игнорироваться при чтении знака. Так, слоговой знак гх'х («рот») получил слоговое чтение гх; слово nxtx повело к образованию слогового знака пх. (При прочтении слова "рот" - "rх'х" - как индоевропейского, оно читается как "РОТ" при значении самого предмета по-славянски, который и изображен - овал рта, как "РОТ" -прилагательное "красный", что совпадает с "rot, red" -"красный" в германских языках, "rud, roj, ruj, roz" - в славянских, языках,. В строке слог читается как "РО", что совпадает с обозначением этой буквы в греческом языке. — Л.Р.)
Разумеется, говорить о «стандартных» устойчивых силлабариях в пределах словесно-слоговых систем письма (каким является и египетское письмо) невозможно; мало того, нельзя говорить даже о сколько-нибудь точном составе силлабариев, употреблявшихся в определенные периоды и в определенных ареалах. Люди, употреблявшие словесно-слоговое письмо, обычно не делали различия между логографическими и силлабическими знаками, как это делаем мы. Все, что они знали о своем письме, заключалось в том, что знаки письма являлись знаками для слов, но в силу определенных условий некоторые из этих знаков можно употреблять и в качестве обозначения слогов (хотя тот факт, что писцы, пользовавшиеся словесно-слоговым письмом, не составляли отдельных списков силлабических знаков, вовсе не означает, что в своей практике они не видели разницы между знаками для слов, употреблявшимися только как логограммы, и знаками, употреблявшимися как в логографическом, так и в силлабическом значении).
Как и в клинописи, употребление знаков в египетском письме варьировалось от периода к периоду, несмотря на монолитность Египетской державы по сравнению с Хеттской или государствами Месопотамии. Например, раннее египетское письмо, представленное «Текстами пирамид», содержит гораздо больше случаев силлабического написания по сравнению с текстами последующих периодов. Затем, в ряде текстов Саисского периода (середина I тыс. до н. э.) мы сталкиваемся почти с полным отсутствием логограмм и тех слоговых знаков, которые передавали более одного согласного. И здесь мы имеем дело практически с одноконсонантным слоговым письмом, почти полностью идентичным западносемитским силлабариям.
Стандартизация силлабариев в письменностях древнего Востока шла различными путями. Шумерский силлабарий и системы, от него производные, включают знаки, передающие, как правило, один слог, оканчивающийся гласным или согласным звуком; знаки, передающие два слога, встречаются редко. Хеттский иероглифический силлабарий ограничивается знаками, передающими один открытый слог («чистый гласный» или «согласный + гласный»). Китайский силлабарий сходен по своим принципам с месопотамским, но в нем представлены исключительно односложные знаки, заканчивающиеся гласным или согласным звуком. Египетский силлабарий, подобно месопотамскому, содержит знаки, передающие один или два слога, но в отличие от последнего знаки египетского письма не указывают на звучание гласных в слоге.
На первый взгляд такой «консонантный характер» слоговых знаков египетского письма может показаться уникальным явлением по сравнению с другими системами письма, в которых, за исключением семитского (непосредственно связанного с египетским), регулярно отмечается качество гласных звуков. И тем не менее эта особенность не является исключительным феноменом, если вспомнить, что в месопотамских клинописных системах ряд знаков вовсе не указывает на качество гласного, а многие другие знаки передают лишь приблизительное звучание гласного...
Египетский силлабарий состоит из 24 знаков, каждый из которых передает один начальный согласный плюс какой-либо гласный, и около 80 знаков, каждый из которых передает два согласных плюс гласный (или два гласных). В исключительно редких случаях (для «забавы») в египетском письме в качестве силлабем употреблялись и трех согласные знаки, в обычном письме имевшие лишь логографические чтения (Олбрайт указывает, что число слоговых знаков, употреблявшихся в эпоху Нового царства, было порядка 60-ти, что хорошо сопоставимо с числом слоговых знаков в системах письма типа кипрской, содержащей 56 силлабем, японской — 47 силлабем, кипро -минойской — около 63 силлабем; протобиблской — 80-90 силлабем, а также с линейным письмом А, включающим в свой состав 80 слоговых знаков, и линейным письмом Б, состоящим из 88 знаков).
Из сложной египетской системы письма, состоящей из нескольких сотен логограмм и множества фонетических знаков, передающих от одного до трех согласных звуков, семиты создали свою простую систему письма, отбросив все логограммы и фонетические знаки с двумя и более согласными. 24 простых знака, передающих сочетание согласного с произвольным гласным, в египетском письме идентичны по внутренней структуре 22-30 знакам, которые существуют в различных семитских письменностях.
(Комментарий А. М. Кондратова. Подсчет частоты употребления одноконсонантных (якобы «алфавитных») знаков в египетских текстах показывает, что они покрывают около 50% всего объема текста, в то время как на долю двуконсонантных приходится около 5% всего объема текста, хотя общее число знаков этого типа намного больше общего числа одноконсонантных (см. А. М. Кондратов, Египетская иеро-глифика и статистические методы дешифровки, «Тезисы V Всесоюзной сессии по Древнему Востоку», Тбилиси, 1971). Это говорит о том, что в египетском письме класс «односогласных» отличался по функции в тексте от класса «двусогласных» знаков, что, вероятно, облегчило семитам выбор группы одноконсонантных (якобы «алфавитных») знаков в качестве прототипа своего письма (в принципе, любое слово, записанное «двусогласными» знаками, могло быть и по-египетски перетранскрибировано с помощью «односогласных»).
5. SCRIPTIO PLENA и MATRES LECTIONIS
Почему семиты предпочли клинописи и эгейскому письму египетскую систему, избрав ее в качестве прототипа своего письма? (Вот те раз! Целый параграф доказывать неегипетское происхождение семитского письма. А тит так сразу - бух! В качестве прототипа бралась и клинопись и всё остальное в странах, куда входили семитские нашествия. — Л.Р.) Объяснить это можно тем, что в эпоху создания семитского письма, во втором тысячелетии до н. э,, между Сирией и Палестиной, с одной стороны, и Египтом — с другой, существовали тесные культурные и торговые связи. (Вот тебе и раз и еще раз! Завоевание и разграбление семитами Египта — это есть, оказывается, теснейшие культурные и торговые связи! — Л.P.) Главная же причина состоит в том, что египетское письмо лучше, чем другие письмена древнею Востока, отвечало структуре семитских языков. Не нужно забывать, что египетский язык относится к одной из ветвей протосемитской семьи языков. (В этом случае к протосемитским языкам придется относить все остальные языки мира. — Л.Р.) Сходство структуры египетских фонетических знаков и знаков семитского письма очевидно. (Боже мой! Две страницы назад писалось обратное, — что это сходство только формальное. и что это "самоочевидное сопоставление знаков показывает со всей очевидностью лишь слепоту исследователей" — вот что излагал И. Гельб несколько страниц назад. — Л.Р.) Отсюда следует, что либо и египетские и семитские знаки были алфавитными, либо те и другие были слоговыми, как полагает автор настоящих строк. (Нет. Это логическая ошибка, здесь нет либо-либо, возможен правильный вариант: египетское письмо - слоговое, а семитское — алфавитный силлабарий, мало подходящий по форме к семитским языкам, — там обязательно нужны гласные, хоть их и "некудот" вставлять. — Л.P.) Поэтому все доказательства, приводимые в пользу силлабического характера египетских знаков, в равной степени должны быть верны и по отношению к семитскому письму. И, наоборот, все свидетельства в пользу силлабического характера семитского письма должны поддержать и гипотезу о слоговом характере египетских фонетических знаков.
Нет ничего удивительного в том, что исследователи определяли и египетскую, и семитскую системы письма как алфавитные «консонантные» системы письма. Такими системами являются многие современные семитские алфавиты, в которых знак бет, например, в сочетании с диакритическим значком, передает слог ba. В силу этого бет трактуется как знак, передающий согласный b, а диакритический значок — как передающий гласный а. Результаты такого анализа экстраполируются и на древние семитские системы письма, в которых значки диакритики, указывающие на гласные звуки, отсутствовали, а существовали лишь знаки для согласных. Что, кажется, вовсе не приходит в голову исследователям, так это простая мысль о том, что современные семитские алфавиты могут вовсе не быть идентичными по своей структуре своим раннесемитским и египетским предтечам!
...
...К сожалению, мои друзья и коллеги-филологи, особенно востоковеды и семитологи, в большинстве своем не склонны разделять мою теорию. (Их ряды, по-видимому, редеют, т. к. в предисловии известный лингвист ИМ. Дьяконов пишет: "В ученом мире теория И. Гельба приобретает всё больший вес". — Л.P.) Однако их критика не содержит ничего такого, что заставило бы меня пересмотреть свои взгляды на вопрос о слоговом характере семитского письма. Более важным представляется мне то обстоятельство, что в ходе дискуссии были найдены новые подтверждения в пользу теории, изложенной выше. Хотя факты эти и не новы, ибо были известны с давних пор, их важность стала очевидна уже после выхода в свет английского издания моей книги. Дополнительные доказательства в пользу слогового характера западносемитского письма дает анализ некоторых особенностей иберийского, этрусского и архаического греческого письма, а также угаритской клинописи.
...
Гипотеза о существовании доалфавитной средиземноморской слоговой системы, употреблявшейся в северной части Средиземноморья, от Испании до Эгеиды (высказанная в статьях Ф. Рибеццо, Витторе Пизани, Э. Перуцци и Жана Берара), должна быть пересмотрена в том смысле, что не одна, а две различных слоговых системы письма применялись в Средиземноморье во II и I тысячелетии до н. э. Это:
1) Западносемитская слоговая система, созданная в районе Сирии — Палестины во II тысячелетии до н. э. и распространившаяся на запад в Эгеиду, Италию и Испанию в I тыс. до н. э.
2) Эгейская слоговая система, созданная на Крите во II тысячелетии до н. э. и распространившаяся затем на восток — в Кипр, Библ и Анатолию.
Ф. Рибеццо опубликовал образцы древней (слоговой?) письменности, обнаруженной в Сицилии, которая, впрочем, походит на современную подделку, и высказал предположение о связи между эгейскими письменами и знаками на керамике, которые находят повсеместно на территории Италии. Однако подобное сопоставление, базирующееся на внешнем сходстве, не может считаться на данном уровне наших знаний доказательством в пользу того, что слоговые системы письма существовали в Италии во втором тысячелетии до н. э.
Употребление «эты» в качестве слогового знака, передающего слог he в архаичных греческих надписях, известное с давних пор, было правильно оценено Швицером, Альфред Шмидт, основываясь на этом факте, разработал целую теорию. Не ограничиваясь письменами Эгеиды, он смог найти почти десяток слоговых систем письма, которые могут быть привлечены для сопоставления. Шмидт полагает, что западносемитские письменности, в особенности финикийское письмо, объясняют феномен употребления слоговых знаков в греческом письме. В своей монографии..., равно как и в двух статьях..., дана оценка моей теории, изложенной в "A study of writing". Шмидт развивает свои взгляды, согласно которым западносемитские системы письма не являются алфавитными или консонантными, а представляют собой силлабарии, производные от египетского письма. Подобно Антуану Мейе (его работы на эту тему Шмидт не знал) и подобно автору этих строк, Шмидт приходит к решающему выводу о том, что только систематическое употребление специальных знаков для гласных, введенное греками, позволило расчленить слоговые знаки на их составные компоненты — и это дало возможность письму в конечном счете достигнуть алфавитной стадии развития.
...
Я полностью солидарен с Шмидтом в том, что «вопрос о первичных чтениях слоговых знаков финикийского письма представляется малозначительным; гораздо важнее тот факт, что для финикийцев знаки их письма были слоговыми, а не консонантными. Консонантные знаки появились лишь тогда, когда греки ввели знаки для обозначения гласных».
10. РОЛЬ И МЕСТО ЗАПАДНОСЕМИТСКИХ СИЛЛАБАРИЕВ В ЭВОЛЮЦИИ И ИСТОРИИ ПИСЬМА
Уже сам термин «западносемитские силлабарии», употребляемый по отношению к различным формам письма, применявшимся финикийцами, евреями и другими семитскими народами, начиная с последней половины II тысячелетия до н. э., ясно выражает мою мысль о том, что письменности эти являются слоговыми, а не алфавитными. Они использовали в качестве модели египетский прототип и, с точки зрения истории письма, являлись силлабариями и не чем иным, как силлабариями.
Естественно задать вопрос: если ранние семитские системы письма не являются алфавитными, то что же тогда алфавит?
Ответ на него ясен. Если под термином «алфавит» мы понимаем письмо, выражающее отдельные звуки языка, тогда первым алфавитом была письменность, созданная греками.
На протяжении II тысячелетия до н. э. в силлабариях египетско-семитского типа предпринимались различные попытки указать на состав гласных с помощью matres lectionis. Однако ни одна из этих попыток не привела к развитию полной вокалической системы. Если в семитских письменностях matres lectionis употреблялись спорадически, то греки стали применять знаки для гласных после каждого слога систематически и создали, впервые в истории письма, подлинную алфавитную систему письма. Тем самым был сделан третий великий шаг на пути развития письменности от примитивной стадии к алфавиту. В хронологическом порядке шаги были следующими:
1. Шумерский принцип фонетизации письма.
2. Западносемитское слоговое письмо.
3. Греческий алфавит.
Принцип фонетизации, поведший к созданию систематизированного силлабария, исторически впервые был применен шумерами. Поздней его стали применять и во многих других системах письма древнего мира. Спорадические случаи фонетизации, отмечаемые в различных районах Старого и Нового Света, свидетельствуют о том, что принцип этот мог быть открыт в разных странах независимо друг от друга.
Второй важный шаг был сделан при создании западно-семитских силлабариев, содержащих 22 знака и по своей структуре полностью соответствующих 24 одноконсонантным знакам египетского силлабария. Величие семитского открытия заключается не в революционном нововведении, а в отказе от логограмм и знаков, передающих более чем один согласный (как это имело место в египетском письме), и в ограничении системы письма небольшим числом знаков, передающих открытые слоги. Но достижение это само по себе не более великое, чем создание кипрского силлабария, который развился из эгейского словесно--слогового (лого-силлабического) письма путем отказа от логограмм. Конечно, семитский силлабарий оказал исключительно большое влияние на письменность других народов, но это случилось лишь потому, что семитскому письму посчастливилось стать матерью алфавитов, в то время как кипрская система умерла, не оставив прямых потомков.
Наконец, третий решающий шаг, заключительный в создании греческого алфавита, был сделан путем систематического употребления matres lectionis — изобретения, которое широко (но спорадически) применялось в разных частях Ближнего Востока. Регулярное употребление гласных после слоговых знаков повело к тому, что эти знаки утратили свой слоговой характер и превратились в знаки для согласных, что и привело к созданию подлинного алфавитного письма (причем, многие другие восточные системы письма, например древнеперсидская клинопись, стояли также на пути, ведущем к созданию алфавита, ибо употребление знаков в них очень сходно с употреблением знаков в архаичных формах греческого письма).
Происхождение алфавита и общий ход эволюции письма, по мнению автора настоящей статьи, можно вкратце сформулировать следующим образом:
1. С точки зрения теории письма эволюция шла от словесно-слогового письма — через слоговое к алфавитному.
2. С точки зрения истории письма развитие шло от египетского письма — через западносемитские системы письма к греческому.
Или, если объединить обе точки зрения, ход развития письма таков: от египетской словесно-слоговой системы к чисто слоговой системе западносемитского письма и от запад носемитского силлабария к, греческому алфавиту.